по лицевой рукописи XVI в.

Притча из "Повести о пустыннике Варлааме и царевиче Иоасафе"

Говорит Иоасаф старцу: Если нам так строго предписана чистая жизнь, но вдруг мне случится после крещения, нарушить одну или две заповеди, то не лишусь ли я всего, и не останусь ли я без надежды? 

И Варлаам отвечает: Нельзя так думать, ибо Бог-Слово, вочеловечившийся для спасения рода нашего, зная великую немощь и страстность нашей природы, не оставил болезнь без исцеления, но как премудрый Врач, растворил плотскую и грехолюбивую нашу волю, напитком травы покаяния, проповедуя его для оставления грехов.

Ибо, когда мы познали истину и освятились водой и Духом, то без труда очистились от всякой скверны и греха. И если после этого, приключится с нами какое-либо греховное падение, то нет уже для нас другого крещения, возрождающего через омовение в водной купели и совершенно обновляющего Святым Духом, ибо этот дар дается нам только однажды. 

С тех пор, очищение уже совершается трудом и потом, с теплыми слезами, по милосердию и состраданию нашего Бога. Тогда уже, по благодати Владыки, крещением становится источник слез, спасший многих, через долгий труд от согрешений.

Нет греха, побеждающего человеколюбие Бога, если только поспешим к покаянию и срамоту прегрешений омоем слезами. Если же не успеем и смерть нас уведет отсюда оскверненными, то в аду уже, ни покаяния, ни исповедания нам не будет.

Пока еще мы живы, и когда незыблемо утверждены на фундаменте Православной веры, то случись, разрушатся где-то наши стены или кровля, то прогнившее грехом, еще можно будет восстановить покаянием.

Невозможно исчислить величия Божиих щедрот и измерить глубину Его милости, тогда как любые грехи и падения, каковы бы ни были, всегда ограничены числом и мерой. Но ограниченным нашим грехам, не победить бесчисленной милости и беспредельности Божиих щедрот. Поэтому не велено нам отчаиваться из-за грехов, но, глядя на благость Божию, нужно каяться в прегрешениях, которым предлежит оставление, по человеколюбию Христа, пролившего за наши грехи Свою Кровь.

Многие писания учат нас силе покаяния, а наиболее, дела и притчи Господа нашего Исуса Христа, по сказанному: «С того времени начал Исус учить и говорить: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное».

 

В одной притче говорится, как некий сын взял состояние отца и отправился в далекую страну, где истратил все на блуд. Когда же наступил в стране той голод, он пошел и пристал к одному из лукавых граждан той многогрешной страны, а тот послал его к себе на поле, пасти свиней, чем означается жестокий, омерзительный грех. Так, много пострадав, дошел он до крайней нищеты, и уже не мог насыщать утробу свиной смрадной пищей.

Придя однажды в чувство, и от стыда разрыдавшись, он про себя сказал: сколько наемников отца моего насыщаются хлебом, а я погибаю от голода. Встану и пойду к отцу; скажу ему: отец, согрешил я перед небом и перед тобой, и уже недостоин называться твоим сыном, сделай меня одним из своих наемников. И поднявшись, пошел он к своему отцу, а тот увидев издали и сжалившись, выбежал к нему, обнял, и милостиво целуя, удостоил прежней чести; и от радости, что тот нашелся, устроил праздник, заколов откормленного тельца.

Такая вот притча сказана нам, для обращения от грехов к покаянию.

Икона, Возвращение блудного сына. Афон, XVI в.

В другом месте повествуетсяся о некотором пастухе, имевшем сто овец; и когда одна из них заблудилась, то он оставил девяносто девять и отправился искать заблудившуюся, пока не нашел. Тогда он взял ее на плечи и отнес  к остальным. Потом, созвав своих друзей и соседей, он устроил в честь этого пир. Подобно этому, говорит Спаситель, об одном кающемся грешнике на Небесах бывает больше радости, чем о девяноста девяти праведниках, не нуждающихся в покаянии.

Ибо верховный ученик Петр — камень веры, и тот, во время спасительных страданий, был ненадолго промыслительно оставлен, чтобы познать бедственную и страстную человеческую немощь, и пал в грех отречения. Тогда, припомнив слово, сказанное Господом, он вышел вон и плакал горько. Так, теплыми слезами, восстал он от падения и одержал сильнейшую победу, обогатившись опытом борьбы.

Хотя он и пал, но не замедлил и не отчаялся, но скоро принес горькие слезы, от опечаленного сердца. И тотчас, враг внезапно обжегшись пламенем в лицо, отброшен был прочь  и бежал. А горькое рыдание сделало снова его верховным, и поставило не только учителем вселенной, но и образцом покаяния.

После божественного Воскресения, трижды сказал ему Исус: «любишь ли Меня?», исправив тем троекратное отречение, и Апостол троекратно ответил: «так, Господи, Ты знаешь, что я люблю Тебя».

Эти и другие многие бесчисленные притчи, наставляют нас в силе слез покаяния.