Произошло знаменательное событие. В Украине рассекретили архивы МГБ — НКВД — КГБ, благодаря чему весь мир узнал об истинном происхождении Московской Патриархии РПЦ. Конечно, и раньше не было секретом, что Патриархия была сформирована из чекистской агентуры И. Сталина; но когда на свет извлекли подлинные документы, история предстала со всей неумолимой реальностью.

Экспансия Московской Патриархии в Украине давно стала проблемой внутренней жизни страны, и особенно эта ситуация обострилась сейчас, когда на фоне российской агрессии. РПЦ МП показала себя проводником кремлевского влияния и всякой неосоветчины. Достаточно вспомнить, как российские попы истерили по поводу сноса памятников большевистским палачам и вдохновляли войну против Украины, а приходы РПЦ всегда были источником антиукраинских настроений. Теперь, когда обнародованы документы изобличающие подлинные истоки этой организации, вполне обнажилась ее необольшевистская сущность. Вот и говорите теперь, что церковь должна быть политически нейтральной…

В этой связи напрашивается прямая параллель с современными официальными старообрядческими конфессиями. Ведь все они были они воссозданы в точности, как и никонианская патриархия — по прямой правительственной санкции, в те же годы. Почему Сталину вдруг вздумалось легализовать церковные организации? — На сей счет существуют вполне обоснованные версии. Наиболее важным представляется соответствующее требование союзников, как условие открытия второго фронта; а также, — ведь надо же было что-то делать с теми 8000 приходами, которые открыли немцы на территориях, освобожденных от большевизма: не закрывать же их вновь…

Правда, в отличие от Патриархии, старообрядческие конфессии были весьма малочисленными и не воспринимались властями всерьез, а потому, там не было такого сильного проникновения чекистской агентуры, как в РПЦ. Старообрядческий епископат навряд ли можно заподозрить: в целом, власти довольствовались тем, что приставили специальных кураторов, наподобие бессменного секретаря архиепископии К. А. Абрикосова и отдельных завербованных священников, которые держали в страхе московских архиепископов, подобно иерею Георгию Устинову, из-за шантажа которого, архиепископ Никодим (Латышев) позорно бросил свой престол на произвол судьбы и бежал в Молдавию, где оставался до конца своих дней, а семейный клан Устиновых плотно оккупировал Рогожское.

Однако, складывается впечатление, что рогожские архиереи прославляли советскую власть не за страх, а за совесть: об этом свидетельствуют не только пышные дифирамбы большевистской власти, от архиепископа Иринарха (Парфенова), но и вполне искренние взаимные поздравления архиереев с советскими «праздниками». Только со смертью архиепископа Никодима в значительной степени удалось изжить из церкви советчину, главный очаг которой уничтожил престарелый епископ Анастасий (Кононов), назначенный местоблюстителем московского престола. На Рогожском был всенародный праздник, когда владыка Анастасий запретил в священнослужении иерея Георгия Устинова и согнал представителей его семейного клана с ключевых административных должностей.

Епископ Анастасий вскоре скончался и московский престол возглавил митрополит Алимпий (Гусев). И хотя он также был назначен по прямой санкции госорганов, но с ними никогда не сотрудничал. Митрополита Алимпия можно за многое критиковать, но факт, что он был убежденным врагом советской власти. И хотя кремлевских кураторов по-прежнему приходилось терпеть, в лице председателя Рогожской общины, Р. И. Хрусталева и уполномоченного В. М. Подшибякина, но они уже не имели того влияния.

Были конечно, позорные страницы рогожской истории, когда митрополит Алимпий участвовал в достопамятной миротворческой конференции и, вместе с главами официальных религиозных конфессий, подобострастно благодарил сов. власть за дарованные свободы и лицемерно свидетельствовал об остутствии гонений на религию в СССР, — но это было не по убеждению, а в силу всеобщей запуганности. Митрополит Алимпий практически в церкви не правил: все бразды он отдал злому гению рогожского старообрядчества, протоиерею Леонтию Пименову, известному экуменисту и приверженцу совдепии, который по сей день стоит у кормила церкви.

Этот «серый кардинал» в пору перестройки прилюдно сетовал, что время уже не то, и нельзя расправиться с идейными противниками руками чекистов: то ли дело, в былые времена, партия зорко следила за порядком в церкви…

В начале 90-х еще были живы представители старшего поколения старообрядцев, которые в полной мере вкусили ужасов коммунизма; как же радовались на Рогожском падению ненавистного режима; сколько было надежд на возрождение церкви! Надеждам не суждено было сбыться: Гусевы ждали прихода антихриста и все благие начинания погубили в беспринципности, административной пассивности и хозяйственной нераспорядительности хрусталевщины; протоиерей Леонтий Пименов взрастил целую плеяду себе подобных, равнодушных священников — требоисполнителей, а страна после короткого глотка свободы, погрузилась в бездну неосоветизма.

Ненадолго на Рогожском промелькнуло солнце, когда на престол взошел митрополит Андриан (Четвергов), который взялся корчевать «застарелые пни», оставшиеся после митрополита Алимпия. Тогда на короткое время лишился кормила правления о. Леонтий Пименов, и снова забрезжили надежды. Тем драматичнее церковь переживала преждевременную кончину владыки Андриана. На этот раз, на рогожском престоле воцарился уже настоящий представитель советской номенклатуры — митрополит Корнилий (Титов), — новообращенный, из заводских партийных чиновников.

Обычно подчеркивают происхождение митрополита Корнилия из старообрядческой семьи, но это может служить только отягчающим обстоятельством, если крещеный христианин впоследствии отступил от Церкви. Как после этого он вообще мог быть рукоположен? Да и обратился он к вере только на склоне лет, а до этого, ни церковь его не знала, ни он — церкви. Какой же он после этого «потомственный»? С каких это пор принадлежность к Церкви передается по наследству, подобно дворянскому титулу?

Воспитанник экумениста протоиерея Леонтия Пименова, наш неофит показал себя таким же убежденным экуменистом и стал подлинным воплощением духа времени и идеалов современной старообрядческой общественности, откатившейся в своем сознании, к прошлому советской эпохи.

На Рогожском зареяли красные флаги, старообрядцы повыходили на «бессмертный полк», очевидно позабыв кровь мучеников за веру, и не отдавая себе отчета, кто истребил целые поколения старообрядцев. Еще при митрополите Алимпии, от красного кумача отшатнулись бы, как от чумы, а им — все нипочем. Этих новоиспеченных старообрядцев роднит с никонианами то, как органично они предались кремлевскому «патриотическому» путинскому угару, и как гармонически вплелись в современную неосоветскую действительность. Посмотрите-ка на этих братьев: как насколько роднят их общественно-религиозные идеалы! И как же они спаялись в стремлении к единству противоположных религиозных убеждений и  ненависти к «фашистам» — «бандеровцам». Как преклоняются перед тотемом «великой победы» и ненавидят Украину, вырвавшуюся из кремлевского плена и свергнувшую иго большевизма!

Если по-совести, то нет греха, где человеку родиться. Но когда зачатый в беззаконии стремится в то же болото, то разве не изобличается он своим происхождением? Не слишком ли похожи между собой все эти церкви Сталина? Можно лишь удивляться, насколько последовательно они пронесли верность советским идеалам сквозь десятилетия послевоенной истории.

После всего сказанного, можно спросить: как же тогда позиционируем себя мы, исповедующие себя Белокриницкими христианами, если бывшие наши братья, оказались отщепенцами, экуменистами и большевиками? — Да точно так же, как и древняя Церковь: 57 лет продолжалась первая волна иконоборчества и 28 лет — вторая, — сколько поколений взросло в иконоборческой ереси? Однако Святые Отцы не поддержали заблуждений своих предшественников, но исповедали истину Православной веры и осудили отступников. Церковь — это преемственность прежде всего вероисповедная, а потом уже иерархическая.

Что с того, если вызолотили купола на Рогожском? — Купола в Кремле давно уже позолочены, но ни народная массовка, ни золото куполов — не свидетельство православной преемственности. Наша преемственность со святыми мучениками и исповедниками, и уж во всяком случае, не с теми, кто носится с красными флагами!

епископ Алимпий (Вербицкий)